Недавние заявления президента Российской федерации Владимира Путина по поводу цены российского газа для Украины вызвали оживленную дискуссию в политической и околополитической среде. В самом деле, такое явно не обоснованное экономически поднятие цены на газ не может не вызвать реакции на него. В частности, Путин заявил, что Россия долгое время сниженной ценой на газ дотировала украинскую экономику и теперь в качестве компенсации может повысить цены на 10–15% выше «европейской» цены в 230 долларов за 1000 куб. м. То есть теперь цена газа для Украины будет составлять приблизительно 300 долларов за 1000 куб.м.
Экономические аспекты
Как известно, годовые потребности Украины в газе составляют 75-100 млрд. куб.м. в год, из них собственная добыча составляет 18-20 млрд. куб.м. в год, остальное — импорт. Около 60% всех потребностей в газе являются потребностями украинской промышленности, в частности, металлургии, остальные — потребности населения и ЖКХ. Точные пропорции соотношения газа российской, туркменской и другой добычи, импортируемого в Украину «РосУкрЭнерго» по цене 135 долларов за 1000 куб.м. газа, остаются пока что неизвестными. Цены газа российской и туркменской добычи составляют соответственно 230 и 100 долл./1000 куб. м., при том, что последняя цифра справедлива для газа, купленного «Газпромом», а не является установленной туркменской стороной. Стоимость транзита газа через Украину составляет 1,6 долл./1000 куб.м за 1 км..
Главной проблемой в транзите газа является контроль над коммуникациями и каналами влияния. Поведение РАО «Газпром» на мировом рынке услуг поставки газа подчиняется этой логике. В условиях фактической монополии на поставку газа в страны ЕС единственное, что могут ему противопоставить конкуренты — это овладение путями поставок газа. И поэтому «Газпром» старается не только сохранить свое положение на рынке, но и упрочить его, овладев путями транспортировки газа к основным клиентам. Именно так и выглядят многочисленные попытки (удачные и не совсем) установления контроля над газотранспортными системами прилегающих к территории Российской Федерации государств. В частности, этот вариант прошел в Беларуси, где, как известно, газотранспортная система передана в управление «Газпрому» в качестве уплаты государственного долга. Хотя там были и другие аргументы — например, «Газпром» обязывался поставлять газ Беларуси по «внутренним» российским ценам и технически модернизировать саму газотранспортную систему. Но первое обещание уже не выполняется — с приходом к власти в России прагматичного Владимира Путина «Газпром», как государственный холдинг, тоже, в конце концов, перешел на более «прагматичные» цены на газ. В результате в январе этого года вспыхнул довольно серьезный скандал, связанный с тем, что «Газпром» предложил Беларуси газ по так называемым «европейским» ценам — 220-230 долл. США за 1000 куб.м. газа (хотя эти цены устанавливаются «Газпромом» для клиентов монопольно и к мировому рынку газа (которого в реальности не существует).не имеют никакого отношения).
Но, в связи с принятием закона «О трубопроводном транспорте», согласно которому ГТС Украины в целом не подлежит приватизации, «белорусский» сценарий формально в Украине исключен. А реально? Об опасности такого сценария заговорили в прессе в связи с созданием единой компании, которая будет распоряжаться внутренней газовой сетью Украины — ДК «Укргазмережа» (дочерняя компания НАК «Нафтогаз України»). Ведь, если «Газпром» не получит контроль над транзитным газопроводом, то контроль над этой компанией через посредничество «РосУкрЭнерго» он вполне может себе обеспечить. Более того, из–за неурегулированности отношений государства в лице НАК «Нафтогаз України» и облгазов, украинский внутренний рынок газа может полностью выйти из–под контроля государства и перейти под контроль той же «РУЭ». Ведь облгазы получали контроль над внутренней ГТС Украины на весьма сомнительных с точки зрения права основаниях, где дивиденды от этого получило и получает не государство, а бывшие и нынешние менеджеры НАК «Нафтогаз України». Скорее всего, в течение ближайшего года (при нынешней коалиции и правительстве) схемы поставок газа в Украину меняться кардинально не будут. Позиции «Газпрома» и «РосУкрЭнерго» (интересы которой лоббирует бывший глава «Нафтогаза» и сегодняшний министр топлива и энергетики Юрий Бойко) в Украине сейчас очень сильны. Об альтернативных путях поставки газа в Украину и транзита через нее в Центральную и Западную Европу в краткосрочной перспективе пока что говорить не приходится. И даже тот факт, что закон «О трубопроводном транспорте» запрещает приватизацию и передачу в концессию ГТС Украины, еще не означает, что никто, кроме государства, не может получить над ней контроль.
Политические аспекты
Если рассматривать украинско-российские отношения на современном этапе, то можно заметить, что обострения в них происходят чаще всего во время избирательных кампаний или перед ними — как в Украине, так и в России. На этот раз выборы накладываются одни на другие — сначала досрочные парламентские в Украине, потом очередные президентские в России. Первое повышение цены на газ и утверждение «Росукрэнерго» в качестве монопольного посредника на украинском рынке газа было как раз перед выборами -2006. На этих выборах у главной пророссийской политической силы страны — Партии регионов одним из ходов в избирательной кампании было обвинение «оранжевой» части элиты в том, что она не умеет договариваться с Россией о поставках газа по выгодным для Украины ценам. Но после победы на выборах ПР и формирования «антикризисной» коалиции Россия не только не снизила цену на газ, а даже повысила ее. То есть контроль над ценообразованием явно не зависит от того, кто находится у власти в Украине. Более того, сам Владимир Путин в своем выступлении заявил, что в Украине «ребята не оправдали доверия». О какой именно форме оправдания доверия перед Россией он упомянул — остается только гадать. Возможно, что Путин имел ввиду вхождение Украины в газотранспортный консорциум с Россией и Германией. А возможно — и «белорусский вариант», когда «Газпрому» передается вся газотранспортная система Украины, даже без дополнительных гарантий того, что цена на газ не будет меняться. Таким образом, был нанесен удар по позициям украинской бизнес–элиты, благосостояние большей части которой зависит от цены на газ, поставляемый предприятиям металлургической отрасли. Именно это и имел ввиду Владимир Путин, говоря о дотациях в украинскую экономику. Рост цен на газ должен либо сделать украинских «олигархов» более сговорчивыми по отношению к российским партнерам, либо заставить их нести убытки в продаже продукции металлургических предприятий из-за повышения цен на нее.
Теперь же посмотрим на ситуацию в самой России. Поскольку Владимиру Путину нужно продвинуть в президенты своего преемника, внимание избирателей надо будет максимально отвлечь от накопившихся за последние 10 лет социальных и политических проблем. Идеально для таких целей применять технологию «ложного врага». Внешний это враг или же внутренний — не важно, главное — создать его образ, четкий и одновременно неопределенный. Раньше для России такими ложными мишенями были чеченцы, позже — все мусульмане, которых «переквалифицировали» в потенциальных террористов, совсем недавно — правительство Эстонии из–за истории с переносом памятника Воину–освободителю. Теперь все шансы стать таким «козлом отпущения» имеет Украина. Такие неприкрытые выпады против соседнего государства вполне могут переключить общественное внимание с социально–экономических проблем на внешнеполитический вектор. Это, в свою очередь, должно помочь будущему преемнику Путина выиграть выборы без особых проблем.
Другое дело, что последствия для международного имиджа России будут в этом случае негативными. В России западные страны будут видеть прежде всего ненадежного партнера, который произвольно устанавливает цены в зависимости от того, куда «смотрит» правящая элита страны–клиента, а не экономически обосновывает их. Кроме того, чрезмерное давление на соседние страны, зависимые от импорта природного газа, формирует имидж России как экономического агрессора, пользующегося неэкономическими методами влияния.
